«Перестали понимать русские люди, что такое Русь: она есть подножие Престола Господня».
Св. прав. Иоанн Кронштадтский
Св. прав. Иоанн Кронштадтский
Начиная с древнего Сократа-Платона, идея всегда находилась по ту сторону физического, биологического мира. Это некая совершенная мыслеформа, чьё корявое отображение мы наблюдаем в реальности несовершенно-вещественного и случайного мира. Это не царство Божие, и Христос обращается не к ангелам, а к «роду лукавому и прелюбодейному».
В каком-то смысле, русская идея – это «замысел» Творца о нас, как о народе. Что дает опосредованно нам право так считать? Мы знаем народ, который Творец избрал для Своего замысла, заключив с ним союз. Правда об этом говорится в Св. Писании, принимаемом всей христианской Церковью и русской, в частности. Мы не можем похвастаться таким веским, священным аргументом.
В нашем случае, всё, чем мы располагаем, это утверждениями некоторых старцев прошлого и некоторых русских святых (также прошлого), об особой миссии русского народа.Так, святой Иоанн Шанхайский пишет: «Когда окончатся страдания твои (России), правда твоя пойдет с тобой, и слава Господня будет сопровождать тебя. Придут народы к свету твоему, и цари — к восходящему над тобой сиянию. Тогда возведи окрест очи твои и виждь: се бо придут к тебе от запада, и севера, и моря, и востока чада твоя, в тебе благословящая Христа во веки!»
Есть и светские варианты. Отец русского либерализма Петр Чаадаев писал в XIX веке, что миссия России заключается в том, чтобы давать цивилизованному миру отрицательные уроки — «как не надо делать». С этой задачей мы справились: показали на собственной шкуре всю несостоятельность марксизма, либерализма и прочих «прелестей».
Причём «замысел Творца», чтобы быть осознанным, принятым нами, должен быть донесён в понятной для людей (объективно ограниченных знаниями о мироздании той или иной эпохи) форме. В ясном содержании, которое они готовы и желают вместить. Что в свою очередь предполагает нашу способность постичь (разум) и принять (нравственность) это Откровение. «Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить» (Ин.16:12). Не думаю, что это простая задачка. Кто мы, а Кто Бог!? Тем паче, что подобное Откровение носило бы универсальный для всех времен, эпох и народов «характер». «Не написано ли: дом Мой домом молитвы наречется для всех народов?» У одного избранного народа – это не сложилось …
Почему «русскую идею» ищут давно, а когда «находят», то несмотря на всю ценностно-смысловую важность найденного ( в народосбережении, финансово-экономической, государственной мощи, «духовных скрепах», вековых традиций, в нравственности), это всегда немного не о том? Я не отрицаю важности этих элементов. Они совершенно необходимые составляющие для полноценного развития страны. Но этого недостаточно. Как и современный запрос на социальную справедливость, то, о чём я говорил выше, об идее, предполагает осознанное участие всех представителей народа, в реализации этого запроса.
Владимир Даль очень тонко заметил: «Не может же русский человек быть счастлив в одиночку, ему нужно участие окружающих, а без этого он не будет счастлив…». Думаю, многие осознают насколько утопичным выглядит этот запрос. Формально, да. Хотя когда-то утопичным осознавался (в рабовладельческом Риме) мир, в котором отсутствует Пантеон богов и божественный император. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! Однако жизнь показала … может.
Далее, с «поиском идеи» сопряжена одна (из бесчисленного множества) «ловушка дьявола». Мы это уже проходили. Когда несогласных с «единственно правильной идеологией» людей, если и не уничтожали безжалостно, то по крайней мере, считали выброшенными за борт общественно-политической жизни. Со временем (все течет, все меняется) «машина насилия» (гос-во), изжив одну «правильную» идеологию, затыкала идеологическую брешь - другой «правильной» идеологией. В итоге, мы веками просто топчемся на месте, оказавшись в этой ловушке.
Хитрость в том, что апологеты «народ для Идеи», «народ – носитель Идеи», «народ – служитель Идеи» и т.д., наступают на те же «грабли». Пытаются засунуть «небеса в свою голову», и от этого их голова лопается. На выходе мы имеем первоклассную демагогию от первоклассных пропагандистов. То есть, смыслов в посланиях невероятно много, но действительной пользы - ноль.
Например: «Судя по нашей истории, нашему устремлению в космические выси, нашему эсхатологическому мировоззрению, смысл русской идеи в поиске Истины и беззаветном служении ей. Масштаб нашей национальной идеи невозможно осознать без погружения в борьбу добра со злом, без постижения смысла мировой истории и роли России в ней. В этом масштабе, в этой устремлённости к истине, правде, добру, справедливости и заключается наша национальная идея – замысел о нас Творца, наш национальный идеал, наша миссия и наше призвание в истории человечества.
Кто способен понять или хотя бы интуитивно осознать этот замысел-промысел? Каждый ли человек, при всей нашей к нему любви и уважении, готов вместить в себя такой масштаб? Скорее нет, чем да. Даже более простые вещи из школьного курса учителя вынуждены объяснять по многу раз. Иногда и прибегать к санкциям. Ручей не может вместить в себя океан. И ничего в этом плохого нет. Ручей прекрасен как ручей, океан – как океан. Просто у них масштаб разный» (Александр Рязанов: «Идеологический манифест»).
И что с этим месседжем делать? В практическом смысле?
Я соглашусь с замечательным тезисом о «замысле Творца». По - хорошему, главные и высокопрофессиональные эксперты по «замыслу Творца» у нас имеются. Они пользуются всеми материальными благами (абсолютно недоступными рядовому гражданину), колоссальной властью и невероятным авторитетом. Но судя по тому, что наш общечеловеческий Титаник находится в активном поиске очередного айсберга – «замысел Творца» может совсем не совпадать с тем, что они думают об этом «замысле». Вот почему вопреки распространённому мнению об их «всезнании» (как универсальной панацеи от всех возможных бед), практический толк от этого «знания» в решении нашей проблемы = 0.
Почему так? Идея о «замысле» Творца – это «объект» для бесчисленных манипуляций, потому что ничего не говорит о Его мотивах, намерениях. Богословских спекуляций на эту тему хватает, а вот ясности как нет, так и не будет. «Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему?… Ибо все из Него, Им и к Нему» (Рим. 11:34.36). Понятно, что в современном релятивистском сознании серьёзные размышления об этом лежат в сфере психиатрии: «Если я разговариваю с Богом – это называется молитва. Если Бог говорит со мной, то это шизофрения».
Но так было не всегда и так будет не всегда: «Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят. Если так всё это разрушится, то какими должно быть в святой жизни и благочестии вам, ожидающим и желающим пришествия дня Божия, в который воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают? Впрочем, мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда» (2Пет.3:10-13).
Было время, когда высокопрофессиональные эксперты по «замыслу Творца», предложили эсхатологическую идею: «Москва - третий Рим». Россия – это последний оплот вселенского христианства. «Предназначение русских – сохранение Православия до Страшного суда». Москва – это и есть тот загадочный «удерживающий» мир от власти Антихриста. Вселенского зла. Эта идея столетиями «духовно скрепляла» всё русское общество, мотивируя его на славные подвиги. Именно она сыграла ключевую роль и в героической истории нашего Отечества. Сейчас от этой идеи те же эксперты «Господа» … отказались. Что ставит под сомнение их профпригодность как в прошлом, так и в будущем.
Во всяком случае, председатель Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Московского патриархата митр. Иларион (Алфеев) вполне искренно говорит: «Я не считаю, что мы сегодня можем использовать концепты, которые сложились много веков назад, которые отражали определённую историческую реальность, которые вряд ли применимы к сегодняшней реальности… Конечно, Россия, это страна с очень глубокими христианскими корнями… Но это не повод для какого-то триумфализма и не повод для создания каких-то геополитических теорий, которые могут при определённом дуновении ветра рассыпаться, как карточный домик» (Программа "Церковь и мир" от 13 июля 2019 года - Россия 24).
Дмитрий Скворцов считает иначе: ««Третий Рим» – это не текущее состояние Руси, а её призвание. Та самая национальная идея. Идея государства, созданного Церковью. Так кому же, как не Церкви, возрождать её. А не объявлять не соответствующей «сегодняшней реальности»… А то, что именно Россия – «Третий Рим», закреплено в самом акте учреждения Московского патриархата. Того самого патриархата, который и представляет пред миром владыка Иларион… В Уложенной грамоте об учреждении Московского патриархата, подписанной в 1589 г. Константинопольским, Иерусалимским, Александрийским патриархами и местоблюстителем Антиохийской кафедры провозглашается: «Поскольку ветхий Рим пал ересью, Второй же Рим, то есть Константинополь безбожными турками обладаем; твое же, о благочестивый царю, Великое Российское царствие, Третей Рим, благочестием всех превзойдет и ты един под небесами христианским царём именуешься во всей вселенной всеми христианами» (сокращённый перевод на современный русский мой. – Д.С.).
Член синодальной Богословской комиссии и Межсоборного присутствия РПЦ прот. Андрей Новиков ещё в 2009 писал: «На ком, как не на едином Русском Мире лежит ответственность за отстаивание православной веры и нравственности в планетарном масштабе? При всем уважении к народам Греции, Болгарии, Румынии, к православным арабам их влияние на мировое общественное мнение, к величайшему сожалению, равно где-то 0,001%. И помочь, в том числе и им, оградиться от набирающего силу агрессивного секуляризма и воинствующего антихристианства способен только Русский Мир. Это не превосходство его, а тяжелейшее и ответственейшее служение, отказ от которого станет катастрофой уже не только для народов Русского Мира, но для всей человеческой цивилизации».
Это «серьёзная» идеологическая заявка в будущее, которая при определенной политической воле и благоприятных условиях, может претендовать на геополитический Проект в будущее. Однако стоит помнить – «может» … не значит «стать».
Я солидарен с Ниной Васильевной Синицыной: «Задача исследователя в том и состоит, чтобы понять ход мыслей Филофея, понять, какие "пророческие книги" имел он в виду и почему из этих книг он сделал такие выводы. Символы четырех царств древности: Вавилонского, Мидийского, Персидского и Македонского. Из греческой рукописи XI века.
Так вот, толкователи книги пророка Даниила объясняют, расшифровывают его слова как указание на четыре мировые империи, которые последовательно сменяют друг друга. Историософия древности и Средних веков исходила из представления о том, что существует одна-единственная мировая империя, которая может иметь разные воплощения, может менять свое географическое расположение, но остается той же империей. Самым древним ее воплощением считалась Вавилонская (или Ассиро-Вавилонская) империя, за ней следовали Мидийская (или Персидско-Мидийская), Греческая империя Александра Македонского, а последней – империя Римская, в которой в конце времен появится антихрист и будет уничтожен Иисусом Христом, после чего настанут "новое небо и новая земля", то есть вечное небесное царство Божие. По этой логике Римская империя становится гарантом того, что вплоть до конца времен, до апокалиптических событий никаких великих потрясений в земной истории уже не произойдет. В теории translatio imperii (передача, перенос) империя – это, в сознании того времени, если можно так выразиться, "переходящий вымпел", поэтому многие государства стремились отождествить себя с Римской империей, присвоить римское имя.
Сама мысль о "константинопольской вотчине" московских правителей – не русского, а западного происхождения. Впервые об этом в 1473 году Венецианский Сенат писал Ивану III, говоря о его правах, якобы возникающих на основе брака с представительницей императорского дома. А в 1518 году римский папа Лев X пытался привлечь московского великого князя к участию в очередном крестовом походе против турок, надеясь его соблазнить "константинопольской вотчиной". Это в плане реальной политики. Что касается историософии, то мысль о наследовании павшей империи была опасной: унаследовав ее судьбу, можно было повторить ее финал. Умы и других мыслителей того времени занимал вопрос о будущих судьбах царства. Так, дипломат и публицист Ф. И. Карпов, современник Филофея, в послании к митрополиту Даниилу обсуждал вопрос, чтó необходимо для того, чтобы гарантировать "вечность царства", и отвечал, что "закон и правда" нужны ему прежде всего, а не терпение как норма политической жизни. А Филофей возводил Третий Рим не к Византии. Размышляя о духовных путях, он находил более древние, а потому более прочные корни».
Как мы знаем, в безбожном СССР - этот, говоря словами прот. Андрея Новикова, тяжелейший и ответственейший «замысел» Творца был просто выброшен на свалку пыльной истории. Российская Империя повторила финал Византийской, чтобы возродившись как мифический Феникс, явить человечеству принципиально новый геополитический Проект! В нём знание (разум) и принятие Идей (нравственность) имели принципиально иные безусловные аксиомы. И хотя путь к высшей цели («светлое коммунистическое будущее») и был усеян мегатрупами и гигапокойниками, значительное большинство не считало творцов «красного проекта» - сумасшедшими, безумными людьми. После их кончины их оплакивали. Им ставили памятники. Их ставили в пример подрастающим поколениям. Их плакаты не висели разве что в клозете. Но … и это прошло.
В современной ненормальной нормальности, для меня нет проблем в признании очевидного факта. Современные люди обладая такой невероятно-гибкой способностью приспосабливаться к новым, взаимоисключающим идеологическим парадигмам, просто не способны иметь жестко-табуированные нравственные нормы. «Категорический императив» Канта, это просто его личная проблема и его личный императив.
Я думаю, мы имеем дело с каким-то невероятно-мощным, очень древним психологическим «механизмом» защиты, адаптации коллективной души с низостью и патологической порочностью общества. Мол, общество, меняющее идеи, как перчатки, обречено на «чаадаевское проклятие». Культура тонкая, хрупкая преграда на пути всепобеждающего, наступающего хаоса. Культурный прогресс возможен в двух ипостасях – духовной и интеллектуальной. Эти две «лошадки» и тянут телегу страны-цивилизации. Любой перекос ещё шире приоткрывает «Пандоров ящик» и ускоряет стрелки часов «Судного дня».
То, что мы называем в широком смысле этого слова Природой, не даст нам ответа на вечные вопросы о добре и зле, гармонии и уродстве, божественном и демоническом. Нам самим придётся отвечать на эти вопросы. У мироздания ответов для нас нет. Сегодняшняя попытка спрятаться за научный, философский релятивизм (в религии – экуменизм), это отказываться видеть «голого короля». Хотя и в целом, это устраивает современного человека.
На мой взгляд постоянство, бесконечность поиска «русской идеи» - связано с нашими отчаянными надеждами о смысле нас самих, а не с загадочным, неразрешимым (как сегодня многим кажется) «молчанием», «безразличием» и «равнодушием» Творца.
И также, возможно, полнота понимания истинных смыслов Откровения Творца (которое всегда для одних будет абсолютно полным, а для других недостаточным), обращено к людям будущего, а не к нам стоящим на более низком этапе духовного развития.
продолжение следует.
Journal information