Буквально в эти дни в продажу поступает новая книга, выпущенная издательством ЭКСМО, — роман Дмитрия Саввина «Превыше всего: роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни». Интерес к книге большой, ее ждут, ждут во многом благодаря вышедшей в том же издательстве полгода назад книги Марии Кикоть «Исповедь бывшей послушницы».
Книга Кикоть произвела фурор в обществе, потому что была полна откровений о жизни российского женского монастыря, причем главная сенсация «Исповеди» заключалась в том, что были названы подлинные имена героев происходивших событий, то есть книга стала документальным источником.
Подобных откровений, разоблачений ждут и от романа «Превыше всего», в котором описывается жизнь некой сибирской епархии.
Сам автор, Дмитрий Саввин, родился в 1984 году в Чите. Там он воцерковлялся в начале нулевых, участвовал в епархиальной жизни в качестве алтарника, иподиакона, референта правящего архиерея, редактора епархиальной газеты, преподавателя (по образованию автор — историк). Впоследствии Дмитрий переехал в Петербург. Книгу он начал писать в 2013 году и работал над ней более двух лет.
По убеждениям Дмитрий Саввин позиционирует себя как монархиста, правого националиста, занимает активную политическую позицию, из-за которой в 2014 году попросил убежище в Латвии, где и проживает сейчас.
Так как автор романа из Читы, из Забайкалья, то сразу возникает предположение, что в романе описывается жизнь Забайкальской епархии начала нулевых, когда там правящим архиереем был широко известный епископ Евстафий (Евдокимов). И с первых страниц романа читатель встречает прибывающего в епархию епископа по имени Евсевий (Никодимов).
Епископ Александровский, бывший Читинский, Евстафий уже упоминался на «Ахилле» не раз: в материалах «Благочестивый фасад религиозной детоксикации» и «Плохо молитесь… мало верите».
Но не все так просто: автор уже в предисловии к роману убеждает читателей не попадаться на удочку простых выводов: это не мемуары, это роман, соответственно, прототипы у героев есть, но все равно книжные герои выдуманы, не тождественны конкретным людям.
Только что рукоположенный епископ, много лет бывший игуменом монастыря в Центральной России, известный своими талантами строителя, прибывает в некую бедную Мангазейскую епархию. И там, чуть освоившись, начинает эпопею построения кафедрального собора, который должен стать первым по величине в Сибири, и вторым — после храма Христа Спасителя. Отсюда, кстати, и название романа: «Превыше всего», потому что главным героем романа является не только, и не столько сам епископ Евсевий, а собор, вокруг строительства которого и разворачиваются события.
А события разворачиваются самые разные: автор, как человек хорошо знающий епархиальную жизнь изнутри, очень грамотно показывает изнанку этой жизни. Снаружи люди видят храмы с куполами, слышат колокольный звон, видят иногда попа с кадилом, но больше, по сути, люди не видят ничего. Причем не только светские, нецерковные люди, но и большая часть прихожан, для которых батюшка — это лишь агрегат в ярком облачении, который накрывает епитрахилью, дает звучные возгласы и берет денежку за панихидку. То, что у этих людей в черном, оказывается, есть обыденная, личная жизнь, да еще и полная тех же самых проблем, страстей и — о боже! — грехов — люди понимать отказываются.
И вот в романе мы видим, что священниками становятся семнадцатилетние юнцы, которых благословили срочно жениться, потому что иначе рукоположения не видать. Видим, как семейная жизнь таких священников через несколько лет разваливается, и священник сам ударяется в «блудные грехи», потому что жена его не любит и сама давно спит с другим.
Видим, как в попы идут проворовавшиеся бывшие офицеры, которые в религии видят аналог армейской казарменности, и которые привносят этот дух и в приходскую, епархиальную жизнь.
Видим, какую роль в жизни епархии (и не только выдуманной Мангазейской, но почти в любой) играют различные прихлебатели, вроде описанных в романе знаменитых на всю Россию келейниц-монахинь, которых называют архиерейшами.
Видим, как постепенно рулевыми церковного корабля становятся деньги и спонсоры, а не благочестие и человечность.
И главное: видим, как слова церковных деятелей, от архиерея до последнего завхоза или архиерейского водителя, отличаются от дел ровно противоположным знаком. Когда архиерей на проповеди говорит, что «церковь не в бревнах, а в ребрах», но при этом урезает всем зарплаты так, что священники и причетники начинают стонать на грани голода, когда дела милосердия, миссия, просвещение отодвигаются в сторону, потому что нужно успеть построить собор к приезду патриарха. Когда, чтобы наказать неугодного священника, вспоминают наспех канон, по которому священник якобы согрешил, а если не согрешил, так всегда есть распрекрасный канон «досадил архиерею» — зато когда другой поп нарушил десять канонов и в десять раз более тяжело, но вовремя занес нужную сумму в конвертике в епархиальное управление, тогда можно и икономию проявить. Когда, несмотря на произносимые ежедневно проповеди о любви, честности и милосердии, работает железное правило, известное, наверно, в каждой епархии: «кто первый к архиерею пришел — тот и прав».
Поэтому автор поступил мудро, не став упоминать конкретных людей: это не роман-обличение, не месть, это правдивый рассказ о настолько типичных случаях и порядках церковной жизни, что вместо выдуманной Мангазейской может быть буквально любая епархия. И в этом главное достоинство этого романа.
Конечно, с литературной точки зрения роман не шедевр (хотя и не плох), некоторые герои малоубедительны. В книге слишком много персонажей, слишком подробно (и поэтому зачастую скучно) описываются биографии этих героев, характеры иногда берутся и потом бросаются на полдороге без развития. Где-то к середине книги начинаешь уже читать менее внимательно, пролистывая страницы.
Но читать роман надо, это крайне полезное чтение именно для тех, кто мало представляет себе, каково это — быть священником или епархиальным работником (или даже архиереем). Читать нужно для того, чтобы знать, пусть и часто некрасивую, но правду, а правда в том, что священники — тоже люди…
Автор наверняка услышит немало критики и обвинений в свой адрес из рубрики «ты сам весь во грехах родился, и нас учишь?!», особенно от тех, кто узнает себя в персонажах романа, но книга в целом правдива.
Фурор она не произведет, трудно уже расшевелить общество после «Исповеди послушницы», но свой вклад в честное описание церковной жизни она, несомненно, внесет.
АЛЕКСЕЙ ПЛУЖНИКОВ
http://ahilla.ru/chestnyj-roman-o-tserkovnoj-zhizni/
Journal information