Зреют зачатки символизма, желание заниматься искусством, которое уводит в иную реальность. Меняются литературные герои, на первое место выходит герой из социальных низов, горьковский герой- босяк, и он тоже ищет правду жизни. Молодые футуристы выступают против всех традиций и наследия русской литературы, они готовы творить новое искусство. ХХ век словно забывает, что до него Россия прошла огромный путь, он отметает свое наследство. Он ищет и находит новые идеалы, новые ценности. В среде рабочей молодежи, студенчества социалисты продолжают сеять семена безверия и идеи социальной революции. Нелегально выходят издания различных революционных группировок. И в то же время в 1901г. по инициативе петербургских литераторов символистов начинаются заседания религиозно-философских собраний, в которых принимают участие и представители православной церкви: преподаватели Петербургской духовной академии А.Карташев и В. Успенский, чиновник Святейшего Синода В. Тернавцев, редактор журнала «Миссионерское обозрение» В.Скворцов и др. На заседаниях, отчеты о которых печатались в 1903 г. в журнале «Новый путь», обсуждались проблемы свободы совести и веротерпимости, общественной роли церкви и ее взаимоотношений с государством, религиозные основы брака, семьи и т.д.
Россия бурлила, и такие понятия и слова, как: конституция, партия, свобода слова, свобода совести, политическая свобода были на устах у многих, и общество желало претворить все это в жизнь, поскольку считало такие взгляды прогрессивными. В нем нарастают антиправительственные настроения, которые вылились в кошмар кровавого воскресения 1905 г. Видимо в этот день рухнула последняя связь народа и монарха.
В подготовке революции 1905г. участвовал и С.Булгаков, как деятель Союза Освобождения: «17 октября 1905 г. я встретил с энтузиазмом почти обморочным, я сказал студентам совершенно безумную по экзальтации вещь …Все украсились красными лоскутками в петлицах, и я тогда надел на себя красную розетку, причем делая это, я чувствовал, что совершаю какой-то мистический акт, принимаю род посвящения. На площади я почувствовал совершенно явственно влияние антихристова духа: речи ораторов, революционная наглость, которая бросилась прежде всего срывать гербы и флаги,- словом, что-то чужое, холодное и смертоносное так оледенило мне сердце, что придя домой, я бросил свою красную розетку в ватерклозет…Развернувшаяся картина революции очень скоро показала, что представляет собою революция как духовная сущность…Я постиг мертвящую сущность революции, по крайней мере русской, как воинствующего безбожия и нигилизма…Становилось очевидно, что революция губит и погубит Россию (С.Булгаков. Православие, с.316).
Манифест 17 октября 1905 г., который провозгласил политические и гражданские свободы, на самом деле разделил российскую общественность на противоборствующие партии. Свобода витала в воздухе, а реальность была такова, что на самых ответственных местах по-прежнему оставались бюрократы и ненавистные обществу лица. В ответ на зверства революции последовали военно-полевые суды, с жестокостями, с которыми было также невозможно мириться, как с низостями революции.
Революция 1905 г. не дала того, чего от нее ожидали. «Положительные приобретения освободительного движения все еще остаются проблематичными. Русское общество, истощенное предыдущим напряжением и неудачами, находится в каком-то оцепенении, апатии, духовном разброде, унынии. Русская государственность не обнаруживает пока признаков обновления и укрепления, которые для нее так необходимы. Русская гражданственность, омрачаемая многочисленными смертными казнями, необычайным ростом преступности и общим огрубением нравов, пошла положительно назад. Русская литература залита мутной волной порнографии и сенсационных изделий. Есть от чего прийти в уныние и впасть в глубокое сомнение относительно дальнейшего будущего России. Революция поставила под вопрос самую жизнеспособность русской гражданственности и государственности. После кризиса политического наступил и кризис духовный, требующий глубокого, сосредоточенного раздумья, самоуглубления, самопроверки, самокритики».
С. Франк, анализируя революцию 1905г.. прежде всего находит корень всего происшедшего в духовной, нравственной и политической несостоятельности вождя революции- интеллигенции. Крушение многообещавшего общественного движения, руководимого интеллигентским сознанием, привело к быстрому развалу наиболее крепких нравственных традиций и понятий в среде русской интеллигенции. Это, по его мнению, свидетельствует о скрытом до некоторого времени бессилии, непроизводительности и несостоятельности традиционного морального и культурно-философского мировоззрения русской интеллигенции. «Неудачи русской революции, то банальное "объяснение" его злокозненностью "реакции" и "бюрократии" неспособно удовлетворить никого, кто стремится к серьезному, добросовестному и, главное, плодотворному обсуждению вопроса. Конечно, бесспорно, что партия, защищавшая "старый порядок" против освободительного движения, сделала все от нее зависящее, чтобы затормозить это движение и отнять от него его плоды. Ее можно обвинять в эгоизме, государственной близорукости, в пренебрежении к интересам народа. В распространенном стремлении успокаиваться во всех случаях на дешевой мысли, что "виновато начальство", сказывается оскорбительная рабья психология, чуждая сознания личной ответственности и привыкшая свое благо и зло приписывать всегда милости или гневу посторонней, внешней силы. Напротив, к настоящему положению вещей безусловно и всецело применимо утверждение, что "всякий народ имеет то правительство, которого он заслуживает" (С.Франк. Этика нигилизма. «Вехи»).
Революционное движение, как по своим целям, так и по своей тактике было руководимо и определяемо духовными силами интеллигенции. Ее историческое зарождение идет, по мысли Н.Бердяева, с Петра, с его окна в Европу, («Духи русской революции»). Верования и культура интеллигенции – это усвоенные ею западные верования и культура. Вкусы интеллигенции, ее умственный и нравственный уклад формировался длительное время под воздействием «прогрессивных» западных философских и экономических воззрений. Но вперемешку с российской действительностью и «неотмирностью» все это приняло именно тот характер пустых красивых фраз и политической безответственности, которые наглядно проявились во время первой русской революции. Ценности русской интеллигенции, оторванные от родной почвы, лишенные религиозных ориентиров, очень быстро испарились, когда разыгрался настоящий стихийный русский бунт. «Чистая и честная» русская интеллигенция, воспитанная на проповеди «лучших» людей, оказалась способной до грабежей и животной разнузданности. Политические преступления незаметно слились с уголовными , "санинство" и вульгаризованная "проблема пола" как-то идейно сплелись с революционностью. «Это-- не простые нарушения нравственности, возможные всегда и повсюду,-пишет С.Франк,- а бесчинства, претендующие на идейное значение и проповедуемые как новые идеалы. И вопрос состоит в том, отчего такая проповедь могла иметь успех и каким образом в интеллигентском обществе не нашлось достаточно сильных и устойчивых моральных традиций, которые могли бы энергично воспрепятствовать ей». (На этот вопрос хорошо отвечает, размышляя о «духах русской революции», Н.Бердяев, но об этом позже).
Итак, “освободительное движение" не привело к тем результатам, к которым должно было привести. Оно не внесло примирения, обновления, не привело к укреплению государственности (хотя и оставило росток для будущего – Государственную Думу) и к подъему народного хозяйства. Оно оказалось слишком слабо для борьбы с темными силами истории, оно не могло победить, т.к. само оказалось не на высоте своей задачи. Русская революция развила огромную разрушительную энергию, замедлить которую удалось всего лишь на несколько лет.
Надежды на Государственную Думу не оправдались. Первая Государственная Дума блеснула своими талантами, но обнаружила полное отсутствие государственного разума и особенно воли и достоинства перед революцией, и меньше всего этого достоинства было в руководящей и ответственной кадетсткой партии…и это неудивительно, потому что духовно кадетизм был поражен тем же духом нигилизма и беспочвенности, что и революция. …В такой стране, как Россия, большую роль играл такой фактор, как – религиозное самоопределение, а эту-то сторону по наивности и в революционном ослеплении кадеты оставили в тени, предоставляя ее терпимости, т.е. нигилизму. Вторая Государственная Дума представляла собой, по словам С. Булгакова, «безнадежное, нелепое, невежественное, никчемное собрание, в своем убожестве даже не замечавшее этой своей абсолютной непригодности ни для какого дела, утопавшего в болтовне, тешившего самые мелкие тщеславные чувства. Я не знавал в мире места с более нездоровой атмосферой, нежели общий зал и кулуары Госуд. Думы, где потом достойно воцарились бесовские игрища советских депутатов» («Православие», с.324).
Journal information